- Сестры так не поступают! – голос срывается, щеки Петуньи покрываются некрасивыми красными пятнами. – Я тебя ненавижу! Всегда ненавидела! – кричит Петунья. – Почему Лили? Почему? - Лили молчит, и пятна переползают на шею Петуньи, потом еще ниже, в вырез выходного платья – искусственный шелк, серым по черному, двенадцать фунтов на распродаже. Вырез строго по ключицам, по мягкой ямке дрожащего горла - самое то для домохозяйки – достойно, недорого, со вкусом. Вот только воротник неудобный, его все время откидывает прямо в заплаканное лицо кладбищенский ветер.
- Сестры так не поступают! – голос срывается, щеки Петуньи покрываются некрасивыми красными пятнами. – Я тебя ненавижу! Всегда ненавидела! – кричит Петунья. – Почему Лили? Почему? - Лили молчит, и пятна переползают на шею Петуньи, потом еще ниже, в вырез выходного платья – искусственный шелк, серым по черному, двенадцать фунтов на распродаже. Вырез строго по ключицам, по мягкой ямке дрожащего горла - самое то для домохозяйки – достойно, недорого, со вкусом. Вот только воротник неудобный, его все время откидывает прямо в заплаканное лицо кладбищенский ветер.
вы просто превзошли все ожидания заказчика
явите свой светлый лик?
собсно, закащик