Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
КЗ-80 Чарли Уизли/Джинни Уизли. "Плачет Белоснежка, стонет Белоснежка, и, сама не замечая, странно улыбается себе." Фразу лучше в эпиграф.
Джинни все ждала, когда же он вернется. Он говорил, что не вернется, но возвращался всегда. Джинни украдкой следила за ним, замирая за дверью, смотрела, как двигаются его губы, сидя рядом с ним, играла с краешком его мантии, прячась под столом. Карие глаза Чарли постоянно искали кого-то до тех пор, пока взгляд не останавливался на Джинни. И тогда она улыбалась. Слабо-слабо.
Джинни кралась темными ночами в кухню, где ее поджидал Чарли. Джинни садилась на подоконник единственного маленького окошка, обнимала Чарли, раздвигавшего ей ноги, обнимала и прятала лицо, не позволяя целовать себя. Долго-долго.
- Я не вернусь… завтра же уеду… и не вернусь… - жарко шептал Чарли Джинни на ухо, прижимая ее ноги к своим бедрам и двигаясь все быстрее.
- Ты опять обманешь и вернешься, - плакала Джинни, обнимая Чарли все сильнее.
Чарли уезжал. И Джинни ничего не оставалось, как ждать его. Сильно-сильно.
*питающий робкую страсть к антитезам читатель*