– Нет, нет и еще раз нет! – ворчал Сириус. – Хватит с тебя шоколадных лягушек! – Кхем… Сириус… позволишь? – спросил Люпин. – Гарри, а что у тебя в карманах? Фантики? Не, не фантики, птицы? И что, они летают? Надо же, действительно летают… Сириус был нечеловечески благодарен старому другу за каждый его визит. Он был готов защищать крестника до последней капли крови и твердо вознамерился воспитать хоть немного менее отчаянного сорвиголову, чем в свое время был он сам, но беседовать с таким искренним интересом о летающих фантиках у него пока не получалось. Никак.
– Нет, нет и еще раз нет! – ворчал Сириус. – Хватит с тебя шоколадных лягушек! – Кхем… Сириус… позволишь? – спросил Люпин. – Гарри, а что у тебя в карманах? Фантики? Не, не фантики, птицы? И что, они летают? Надо же, действительно летают… Сириус был нечеловечески благодарен старому другу за каждый его визит. Он был готов защищать крестника до последней капли крови и твердо вознамерился воспитать хоть немного менее отчаянного сорвиголову, чем в свое время был он сам, но беседовать с таким искренним интересом о летающих фантиках у него пока не получалось. Никак.
– Нет, нет и еще раз нет! – ворчал Сириус. – Хватит с тебя шоколадных лягушек!
– Кхем… Сириус… позволишь? – спросил Люпин. – Гарри, а что у тебя в карманах? Фантики? Не, не фантики, птицы? И что, они летают? Надо же, действительно летают…
Сириус был нечеловечески благодарен старому другу за каждый его визит. Он был готов защищать крестника до последней капли крови и твердо вознамерился воспитать хоть немного менее отчаянного сорвиголову, чем в свое время был он сам, но беседовать с таким искренним интересом о летающих фантиках у него пока не получалось. Никак.
– Нет, нет и еще раз нет! – ворчал Сириус. – Хватит с тебя шоколадных лягушек!
– Кхем… Сириус… позволишь? – спросил Люпин. – Гарри, а что у тебя в карманах? Фантики? Не, не фантики, птицы? И что, они летают? Надо же, действительно летают…
Сириус был нечеловечески благодарен старому другу за каждый его визит. Он был готов защищать крестника до последней капли крови и твердо вознамерился воспитать хоть немного менее отчаянного сорвиголову, чем в свое время был он сам, но беседовать с таким искренним интересом о летающих фантиках у него пока не получалось. Никак.